Начало тридцатых годов. Раневская – актриса Камерного театра. Из книги Г.Скороходова «Разговоры с Раневской»: «Однажды ей сказали: - Вас хочет видеть режиссер с кинофабрики. За кулисы пришел худенький молодой человек в потертых брюках и пиджаке, выглядевшем на два размера меньше нужного, с обтрепанными рукавами.
- Здравствуйте. Я – Михаил Ромм.
Раневской фамилия показалась знакомой.
- Здравствуйте! – радостно улыбнулась она. – Я о вас так много слышала!
- Ну что вы! – остановил ее Ромм. – Вы слышали о другом – о знаменитом Ромме, а я начинающий и еще ничего не успел сделать.
Раневская смутилась, а Ромм предложил ей сняться в его фильме «Пышка», сценарий которого он написал сам по мопассановской новелле. Прочитав сценарий, Раневская дала согласие.
Съемки оказались безумно сложными. Огромное здание кинофабрики на Потылихе еще достраивалось, а фильмы в его павильонах снимались полным ходом. Отопление не работало – павильоны сохраняли температуру холодильной камеры, и у актеров зуб на зуб не попадал. Постоянная суета, мучительно долгая установка света, шум аппаратуры, вечная неразбериха. К тому же Раневской сшили платье из той же плотной и тяжелой ткани, которой был обит дилижанс.
- Я чувствовала себя в нем, как рыцарь, закованный в латы, - вспоминала она…
Почти все съемки «Пышки» велись ночью.
- С тех пор у меня и появилась бессонница, - как-то призналась Раневская.
Но роль госпожи Луазо так увлекла ее, что заслонила физические трудности. Вот одна характерная деталь. Ромм снимал «Пышку» в немом варианте. Несмотря на это, Раневская достала подлинник мопассановского рассказа и затвердила несколько фраз госпожи Луазо на языке оригинала. Это помогло ей почувствовать себя истой француженкой.
Когда в Советский Союз приехал Ромен Роллан, Горький решил развлечь его фильмом «Пышка». Картину крутили на горьковской даче. Дошли до эпизода, где госпожа Луазо бранит Пышку, - Роллан вдруг подпрыгнул на стуле от восторга. Раневская выразительно произнесла по-французски слово, близкое к слову «проститутка». Артикуляция актрисы дала возможность «услышать» то, чего был лишен экран.
После фильма Роллан долго хвалил работу Ромма и среди актеров Раневскую. Картина по его просьбе демонстрировалась во Франции и прошла там с огромным успехом. - Вы моя добрая звезда, - сказал Ромм Раневской, - вы принесли мне удачу…
После «Пышки», несмотря на успех, Раневская решила больше в кино не появляться – «слишком это все мучительно». Но однажды ей позвонил режиссер Игорь Савченко… Он стал уговаривать Ф.Г. сняться у него в фильме, к работе над которым он приступил…
- …Там в сценарии есть попик… Так вот, если вы согласитесь сниматься, мы сделаем из него женщину – он будет попадьей. На следующий день Раневская была в павильоне… Раневская вошла в павильон – здесь приготовили выгородку: угол комнаты в поповском доме с маленькими окнами, скамьей, клеткой с канарейками и отгороженными досками закутком для свиньи с поросятами – от них в павильоне стоял дух, как в свинарнике.
- Фаина Георгиевна, - попросил Савченко, - мы пока примеримся с аппаратурой, вы походите по комнате, поимпровизируйте, текста тут никакого нет. Просто попадья у себя дома – такой, скажем, кусок. Дайте свет, - распорядился он.
- И я, - рассказывает Ф.Г., - совершенно спокойно вошла в комнату, как в родной дом. Не знаю, почему так сразу отлично почувствовала себя преуспевающей попадьей, очень довольной жизнью. Подошла к птичкам, сунула к ним в клетку палец и засмеялась: «Рыбы мои золотые, все вы прыгаете и прыгаете, покою себе не даете». Наклонилась к поросятам и воскликнула: «Дети вы мои родные! Дети вы мои дорогие!» Поросята радостно захрюкали. Осветители схватились за животы, а Савченко крикнул: - Стоп! Достаточно! – и стал меня хвалить: - Это то, что мне нужно, чего не хватало фильму.
- Хорошо, - остановила я его. – К сожалению, я не волнуюсь только на репетиции, а на съемке умру со страху и конечно же так не сыграю, - и тяжело вздохнула:
- Ну, давайте попробуем снимать.
- Снимать ничего не надо, - засмеялся Игорь Андреевич, - все уже снято!
- И знаете, что удивительно, - сказала Ф.Г., - эта первая проба, единственная, так и вошла в фильм – случай в кино, говорят, уникальный!..»
В 1939 года Ф.Раневская снялась в двух кинокартинах – сыграла роль жены инспектора в фильме «Человек в футляре» режиссера Анненского и роль жены портного Гуревича – Иды в фильме «Ошибка инженера Кочина» режиссера Мачерета.
«С режиссерами мне всю жизнь везло. В поисках хорошего я меняла сцену на сцену, переспала со всеми театрами Москвы и ни с кем не получила удовольствия! А в кино?! «Ошибку инженера Кочина» Мачерета помните? У него в этой чуши собачьей я играла Иду, жену портного. Он же просто из меня сделал идиотку!
- Войдите в дверь, остановитесь, разведите руками и улыбнитесь. И все! – сказал он мне.
– Понятно?
- Нет, Сашенька, ничего не понятно! Мы не в «Мастфорре» у Фореггера (там я познакомилась с Мачеретом, когда бегала к нему на занятия биомехаников – хотела узнать, с чем ее едят!), и не танец машин я собираюсь изображать!
- Но, Фаиночка, согласись мы и не во МХАТе! Делаем советский детектив – на психологию тут места нет!
Я сдалась, сделала все, что он просил, а потом на экране оказалось, что я радостно приветствую энкавэдэшников! Не говорю уже о том, что Мачерет, сам того не желая, сделал картинку с антисемистским душком, и дети опять прыгали вокруг меня, на разные голоса выкрикивая одну мою фразу: «Абрам, ты забыл свои галоши!»
Я, когда в «Человеке в футляре» снималась, решила говорить одну фразу. Играла я жену инспектора гимназии – у Чехова она бессловесна. Фраза такая: «Я никогда не была красива, но постоянно была чертовски мила». Я спросила Ольгу Леонардовну Книппер-Чехову, можно ли это вставить в фильм. Она смеялась и разрешила…»
Потом выходит фильм «Подкидыш». Фразу – Муля, не нервируй меня – придумала сама Раневская. «В Ташкенте она (А.А.Ахматова) звала меня часто гулять. Мы бродили по рынку, по старому городу. Ей нравился Ташкент, а за мной бежали дети и хором кричали: «Муля, не нервируй меня». Это очень надоедало, мешало мне слушать ее. К тому же я остро ненавидела роль, которая дала мне популярность. Я сказала об этом Анне Андреевне. «Сжала руки под темной вуалью» – это тоже мои Мули, - ответила она».
Михаил Ромм пригласил Раневскую сниматься в фильме «Мечта» в 1940 году. Раневская рассказывала: «…Добрейший Михаил Ильич… позвал меня сниматься в своем новом фильме «Мечта»… Это были счастливые дни. За всю долгую жизнь я не испытывала такой радости ни в театре, ни в кино, как в пору нашей второй встречи с Михаилом Ильичем. Такого отношения к актеру – не побоюсь слова «нежного», - такого доброжелательного режиссера-педагога я не знала, не встречала. Его советы, подсказки были точны, необходимы. Я навсегда сохранила благодарность Михаилу Ильичу за помощь, которую он оказал мне в работе над ролью пани Скороход в «Мечте», и за радость, когда я увидела этот прекрасный фильм на экране».
Из статьи Ромма для журнала «Советский экран» (из книги Г.Скороходова «Разговоры с Раневской»): «В картине собрался поразительный актерский коллектив, который я с благодарностью вспоминаю всю жизнь. Это, прежде всего, Фаина Георгиевна Раневская, талант которой в «Мечте» раскрылся с необыкновенной силой. Недаром Теодор Драйзер, который незадолго до смерти видел эту картину вместе с президентом Рузвельтом, высоко оценил ее игру и собирался написать специальную статью о «Мечте», и в частности о Раневской. Образ Розы Скороход стоит в центре картины и держит ее ось».