Теперь вспомним, Что многим из нас преподавали на тактике: соотношение атакующих к обороняющимся при хоть какой-то инженерной подготовке позиции должно быть один к трём. Даже смешно говорить о чём-то подобном при Бородине. Мы были непреодолимы! Такими и оказались. На этом битва и закончилась.Закончилась, но не совсем.....
И вот теперь по датам. История – штука живая, понимаемая по-настоящему только физически. Даже москвичу может быть трудновато читать тогдашние ориентиры линии обороны и топонимику тех мест. Звучат Фили, Давыдково, Сетунь, река Карповка. В переводе на русский язык: То, что было построено, откопано, оснащено, составляет сейчас рельеф Минской улицы за Парком Победы. И я снимаю шапку перед проектировщиками трёхфигурной композиции скульптуры из русского витязя, гренадёра 1812 года и советского солдата, которые разместили её непосредственно на позиции нашей армии перед кутузовским предательством за их спинами. Сообщаю: позицию выбрали Беннингсен с Дохтуровым, она опиралась флангами на Москву-реку, обойти её наполеоновцы не могли никоим образом, даже Наполеон был в шоковом состоянии, когда понял, что Москву просто бросили без эвакуации при таких исходных данных. Почитайте его воспоминания – Интернет под рукой. Скажу больше – мы все знаем о колоссальных работах наших дедов-прадедов в 1941 году при строительстве рубежей обороны. Так вот, от берега до берега Москвы-реки в 1812 по линии Минской улицы был откопан эскарп (ров), по нему и сейчас едут машины, водители которых считают это работой советских времён. Нет! Были оборудованы по уставам того времени и позиции на 600 орудий, и укрытия для войск, подвезены дрова, транспортные средства, провизия, боеприпасы. Каждые семь метров – орудие! Кутузов всё это, кроме орудий и боеприпасов, оставил «французам». А теперь представьте: севернее переправ и бродов нет, плюс наши казаки и гусары с конной артиллерией, причём до самых нынешних Химок был густой лес. Южнее – даже покруче во всех отношениях. Уже в советские времена встречались на тогдашнем южном фланге медведи (о проходимости местности сами додумайтесь, но и медведи тоже были за нас)), плюс порядка 25 тысяч войск (на 01/09/1812) в деревнях вплоть до Подольска. На Минской улице наши артиллеристы просто расстреляли бы в упор войска Наполеона, тем более, что как раз подошла гвардейская артиллерия большого калибра, а там хлопцы не в окно с километра попадали, а в форточку. Так что всё наоборот: учитывая изгибы Москвы-реки и леса с войсками русскими на флангах, в ловушку попадала армия Наполеона, а не мы, что потом и воспроизвёл атаман Платов французам при разгроме арьергардного корпуса маршала Нея в верховьях Днепра. Но он действовал не по приказу Кутузова, а лишь потом докладывая о проведённых операциях.
А аргументировал Михаил Илларионович своё решение тем, что в случае разгрома русских войск через переправу нельзя будет вывести все войска. Эта переправа сейчас отмечена Бородинским мостом у Киевского вокзала, называлась тогда Дорогомиловским бродом, где имелся деревянный мост, по которому через три дня после государственного преступления Кутузова легко всосалась вся армия вторжения, а перед этим прошла вся, гораздо более многочисленная, Русская армия. Я бы хотел считать Кутузова дураком, но как-то не получается. Очень был неглупый человек. Но не наш, мягко говоря. И мы испили чашу его ядовитых собратьев до самого дна. По Арбату стояли виселицы, в церквях были конюшни, взорваны восемь башен Кремля, город был ограблен до нитки буквально, даже колокола поснимали старинные и кресты посрывали позолоченные с куполов.
Интересны возражения Коновницына на Совете: кое-где пишут, что он критиковал позицию под Москвой (Минскую улицу), но мало кто знает, что его точка зрения была абсолютно противоположной позиции масонов – она была неудобна для контратаки (!), ибо мы обладали преимуществом над вынужденным развёртывать свои войска противником, причём в местности, ограниченной в те времена непроходимыми лесами. И сзади у армии Наполеона были не только мужики с кольями и летучие отряды драгунского типа в стиле Дениса Давыдова, а подходящая с юга Дунайская армия Чичагова, с севера – от Полоцка – корпус Витгенштейна, который легко размочалил французов при попытке двинуться на Питер и нависал над их коммуникациями. Кто-то помнит о сражениях этого корпуса? Нет. Но славу ему это уже не убавит. А 3-я армия Тормасова с юга? Почитайте лишь историю 5-го Александрийского гусарского полка, который тогда получил прозвище «бессмертные гусары» и впоследствии – Высочайшее соизволение носить на шапках вместо герба Российской Империи символ бессмертия – череп с костями. Эти мужики одним полком остановили навсегда движение французского корпуса на Луцк и Украину, одним полком с шестью пушками сотворив такое, что по сей день французские историки содрогаются. Полк остановил и повырубил корпус регулярных войск. Где памятник генералу Тормасову?! Спасибо, хоть Багратиону поставили.
Теперь о резервах. Даже смешно. К императору французов и прочей мародёрской швали подошло три тысячи кавалеристов. На лошадях. Оказались продуктом питания. Лошади. Потом. Как и в Великую Отечественную, к Москве подтянулись наши многочисленные регулярные и иррегулярные полки. Полную цифру не скажу, но когда французы и прочие плавили в наших храмах золото и серебро в слитках, установив тигли прямо в церквях, можно было легко устроить им сценарий 1612 года (благо и поляки поучаствовали, разграбив всю Таганку, Рогожку, Симоновку, так что части оккупантов это было бы привычно), т.е. блокаду. Чтобы кожаные сёдла жрали и упряжь по старинной шляхетской традиции. Так нет. Кутузов вообще настаивал на отходе не в Тарутинский лагерь, а строго на юго-восток. Скажу больше. Многие помнят факт, что при сражении при Малоярославце выиграли мы, после чего Наполеон повернул на Старую Смоленскую дорогу. Сообщаю: Кутузов был против самого сражения, только его начальник штаба с упомянутыми выше генералами с Совета в Филях (которые голосовали против оставления и даже за атаку) Сами (!) всё сделали, чтобы предатель этот не мешал.